Мы зашли во флигель и расселись по кроватям. Вера выудила откуда-то общую тетрадь с надписью «сценарий» на обложке и, раскрыв на середине, принялась распределять роли.
– Так, камера Ярикина, значит, он и будет у нас оператор. Если камера сломается, он сам будет виноват. Всё равно такую волосатую обезьяну в кадр пускать нельзя, это ужас один. Так, дальше, значит, Витёк.
– Да, – бодро отозвался Витька, радуясь, что ему досталась главная роль.
– Будешь у нас маньяк, – уверенно продолжала Вера. – Как раз ни у кого вопросов не возникнет, почему ты в маске. Настя, вырежи ему маску из бумаги, типа как ты снежинки вырезала, думаю, вполне пойдет. Можно взять дерматиновую обложку от тетради, вполне сойдет за кожаную со стороны.
    Настя согласно кивнула и двинула на кухню за ножницами, а Вера продолжала.
– Теперь две жертвы маньяка. Это, значит, Лена и Света. К Лене вопросов нет, она всю дорогу готовая жертва, а вот с тобой, Светик, придется поработать. Давай, ноги в руки и дуй на кухню, там возьми на полочке мою бритву и сбривай на хер все свои кушери на пизде. Мы же тут порно снимаем, а не телепередачу «Зов джунглей»!
Света недовольно фыркнула, но подчинилась и поплелась на кухню, а Вера обратила свое благосклонное внимание на Сашу, тихо стоявшую в углу.
– Так, Сандра, ты у нас будешь гример и костюмер в одном флаконе. Тащи всё, что сочтешь подходящим, сначала Ленку нарядим и накрасим, а там и Светик, глядишь, подоспеет. И да, тащи сразу игрушки, которые ты из свечек лепишь, они нам пригодятся. А еще там, за домом, веревка бельевая, которая потолще, красная. Отвяжи ее или срежь, ну, в общем, тащи сюда.
    Саша кивнула и отправилась выполнять распоряжения, а Вера с энтузиазмом продолжала руководить съемочным процессом:
– Так, Ярик, Витька, стол вынесите вообще пока на улицу. Книги все убрать, плакаты тоже. В кадре берлога маньяка, всё должно быть ужасно и убого. Так, кровати сдвиньте чуть сюда, отлично. Окно одеялом занавесим для мрачности атмосферы, вот так хорошо.
    Примерно через час напряженных приготовлений съемочная площадка и актеры были готовы. Вера перешла к непосредственному инструктажу.
– Итак, у нас по сюжету берлога маньяка. К спинкам кроватей привязаны две голые жертвы. На глазах повязки, во рту кляпы – вот, считай, лица и не видно, маска не нужна. Маньяк у нас и так в маске, за репутацию можно не волноваться.
– Всё равно как-то стремно, – настороженно сказала Лена. – Вдруг узнает кто?
– Тебя голой, кроме нас, разве что мамка видела, – решительно сказала Вера. – Мамка у тебя фанат порно? Вот то-то же. И потом, я ж говорила, такие вещи надо за рубеж продавать, за баксы. Тут у нас такое искусство один хрен не оценят, а там совсем другое дело. Надо же как-то стартовый капитал заработать? И вообще, хватит болтать, полезай на кровать, ща тебя привязывать будем.
Вера собственноручно привязала к кроватям Свету и Лену, вставила в их рты кляпы и придирчиво осмотрела актрис.
– Нет, это никуда не годится, – возмущенно вздохнула она. – Нету утонченного эротизма и трагичности образа.
– Где ты таких слов только понабралась, – возмутился я, устав уже второй час тупо стоять с камерой наготове.
– Помалкивай там, – огрызнулась Вера. – Чулки! Нам нужны черные чулки!
– Но у нас колготки только, – ответила костюмер Саша.
– Отлично! Бери ножницы и делай из них чулки!
Первая стадия мучений жертв началась с наблюдения того, как из их вполне приличных целых колготок делают чулки. Когда всё было готово, Вера и Саша, не отвязывая жертв, натянули на них «чулки», и мы наконец приступили к съемкам.
– Так, Витёк, давай, молодец, пошел, пошел, осматривай своих жертв, давай эдак, по-хозяйски, молодец.
– Стоп, стоп, – вмешался я. – А как мы это монтировать будем?
– В смысле? – не поняла Вера.
– Ну у нас же нет специального оборудования, – пояснил я. – Ну ладно, какие-то сцены мы сможем, соединив два видеомагнитофона, вырезать, но звуки-то – нет. И все твои ценные указания сразу в кадр попадут.
– Да уж, проблема, – на секунду задумалась Вера. – Ну ничего, как я крикну: «Стоп!» – ты сразу включай паузу, а я буду ценные указания раздавать. Потом крикну: «Мотор!» – и продолжим.
– Хорошо, давай попробуем, – устало согласился я.
– Так, маньяк, заходишь, осматриваешь жертв и сначала залезаешь на Свету, понятно?  
– Понятно! – отозвался замерзший маньяк из-под дерматиновой маски.
– Отлично, все по местам, камера, МОТОР! – бодро скомандовала Вера.
Витька в маске прошелся в кадре, ущипнул Лену за грудь и полез на кровать к Свете. Тут же раздался оглушительный вопль Веры:
– СТОООП! Маньяк, ну еб твою мать, что ты, импотент, что ли? Как снимать порно, если у тебя даже хер не стоит?
– А ничего, что я уже час как голый тусю, подмерзнуть успел? – огрызнулся Витька.
– Ну, блин! Хочешь, чтобы было хорошо, делай всё сама, – возмутилась Вера. – А ну иди сюда, буду тебя греть.
Витька, послушно подошел, и Вера, став перед ним на колени, за минуту вернула «орудие маньяка» в рабочее положение.
– Камера, мотор! – снова скомандовала Вера, и Витька опять полез на Свету.
Не успел он даже приступить к делу, как раздался очередной вопль Веры:
– СТОООП. Маньяк, ты чё как глухонемой, ты должен что-то говорить. Что-то пугающее и, главное, не по-русски, чтобы нельзя было потом страну съемки угадать.
– У меня с языками как-то не очень, – вяло признался Витька.
– А ты просто говори что-нибудь неразборчивое, но грозное. Типа какой-то чуркестанский язык, Средняя Азия, все дела, – не унималась Вера. – Давайте попробуем еще раз. Камера, МОТОООР!
– КРЫЗБЫЛДЫК, МАШЫК ГУРЛУК, – грозно рычал Витька, – ШАБАРКАС ЙОБИЗДЫК МУЗДУК.
Он наконец-то приступил непосредственно к изнасилованию, но не успел сделать и нескольких движений, как раздалось очередное:
– СТОООП! Света, ну ебаный стыд, тебя насилуют, а ты лыбишься так, как будто это прынц, которого ты ждала всю жизнь. Сделай скорбное лицо, прикуси кляп, помычи, подергайся.
Вера выдернула кляп, и Света возмущенно произнесла.
– Блин, да я уже тоже устала враскоряку лежать, ты так веревки затянула, что уже и руки болят!
– Ничего, потерпишь, искусство требует жертв! – уверенно сказала Вера, поплотнее запихивая кляп.
Между тем от бесконечных «дублей» у «маньяка» опять пропало желание. Прогремел очередной «СТООП», очевидно, Вера стала терять терпение:
– Это что, мне теперь сосать у тебя, не отрываясь, что ли? – накинулась она на Витьку. – Кто у нас маньяк, ты или я?
 По моему скромному мнению, ни у кого уже не было сомнений в маньяческой сущности Веры, однако вслух этого я решил не произносить.
– Значит, так, становишься вполоборота рядом с кроватью так, чтоб твой позор в кадр не попадал, и трахаешь Свету этим. – Вера протянула Витьке вылепленный Сашей из свечки фаллоимитатор. И не забудь говорить что-то грозное, у тебя хорошо получалось, молодец.
Витька исполнял положенные движения, однако Вера по-прежнему оставалась недовольна актерской игрой Светы. В этот раз она даже не крикнула «стоп», поэтому последние указания целиком попали в кадр:
– Блин, так не годится, совсем. Витька, вставь ей уже эту штуку в жопу, может, реалистичней получится, – возмущенно воскликнула Вера.
Витька недолго думая резво исполнил распоряжение. Света взывала, задергалась и, выплюнув кляп, разразилась потоком ругательств:
– Ай, бля, больно же, сука! Вы чё, охренели вконец? Я тебе сейчас самой эту штуку засуну!
В считанные секунды Света выпуталась из веревок и набросилась на Веру с кулаками. Витька случайно оказался меду двух огней, а Саша с Настей бросились их разнимать. Так как команды «СТОП» не было, я, увлеченный зрелищем, продолжал всё снимать. Надо признать, сцена освобождения «жертвы маньяка» получилась очень живой и реалистичной!
 Спустя пару часов, когда все успокоились и помирились, мы сидели в комнате у девочек и, подключив камеру к видеомагнитофону, отсматривали полученный материал. Вера, потирая фингал под глазом, недовольно произнесла:
– Нет, это никуда не годится. Свет плохой, и камера дрожит всё время. Ярик, с тебя оператор как с дерьма пуля. Надо будет летом еще раз попробовать. Только уж я буду в главной роли жертвы. А снимать будем где-нибудь в камышах нападение волосатого дикаря. Ярик вполне пойдет. Только надо бы нам его чем-то в черный покрасить.